Куры, коровы и пересидент виноваты быть не могут, а правительство и госдума - не хотят. Остаются кто? Производители и торговые сети. Что не так?

Вот как-то за 30 лет любопытство уже исчерпалось.

Я тут читал мемуары секретаря Сталина. Вот там про придурков у руля интересно было...

Достаточно запереть все ворота в Кремле, никого не впускать и никого не выпускать. Питательную жидкость подавать по трубочке.

Ну, можно и так...

В 1965 году 90-летняя француженка Жанна Кальман продала свою квартиру 47-летнему адвокату по принципу обратного заклада — юрист обязался выплачивать ежемесячный платёж до момента смерти владелицы недвижимости, а сумма платежа была определена из расчёта полного погашения стоимости квартиры за 10 лет.
В итоге Кальман получала от него деньги в течение 30 лет и пережила адвоката, а ещё 2 года ренту продолжала платить его вдова.
Умерев в возрасте 122 лет, Кальман установила официально подтверждённый и до сих пор непревзойдённый рекорд долгожительства.
Причём она никогда не была ярым сторонником здорового образа жизни, бросив курить только за 5 лет до смерти, а секрет долголетия объясняла большим потреблением оливкового масла, портвейна и шоколада.

140 лет назад, 16 мая 1881 года, в Берлине был введен в коммерческую эксплуатацию первый в мире электрический трамвай. Правда, эксплуатация эта была скорее рекламно-демонстрационной, поскольку по одноколейному рельсовому пути протяженностью 2,5 километра ездил всего один вагончик, вмещавший 12 пассажиров. Только в конце года к нему добавился еще один.
Максимальная скорость вагона, оснащенного электромотором мощностью 5 лошадиных сил, составляла лишь 20 км/ч, однако, это было выше скорости тогдашних конок и конных омнибусов. Желавшие прокатиться платили за поездку 17 пфенигов. Сама дорога и ее подвижной состав принадлежала электротехнической фирме "Сименс", которая и была ее строителем.

Вверху помещена фотография первого трамвайного вагона. Принципиальное отличие от современных трамваев - у него на крыше не было пантографа-токосъемника, а над ним не был протянут электропровод. Дело в том, что электропитание к вагону подавалось по одному из рельсов, который не был изолирован и постоянно находился под напряжением 180 вольт! (Возможно, в Берлине наблюдался излишек одноразовых немцев... Ну, или приучали не бегать по трамвайным путям с помощью методов Генриха Мюллера академика Павлова).
Человек, наступивший на него в обуви, не получал удар током, поскольку подошва служила изолятором. Но если наступить босиком или дотронуться рукой, то впечатление было незабываемым, хотя, напряжение считалось не смертельным и, насколько известно, от касания контактного рельса никто не погиб.
Как бы там ни было, в XIX веке требования к безопасности были совсем не те, что нынче, поэтому трамвай Сименса беспрепятственно получил разрешение берлинских городских властей на ввод в эксплуатацию и проработал в таком виде девять лет.
Только в 1890 году его оборудовали воздушной контактной сетью, протянутой на столбах, а новые вагоны получили пантографы. Тогда же напряжение в сети повысили до 500 вольт, что позволило установить более мощные моторы и повысить скорость движения до 40 км/ч. В 1891 году линию продлили на полтора километра. В таком виде первый берлинский трамвайный маршрут проработал до 1930 года, когда при реконструкции города его демонтировали.

Не так всё просто с Израилем. История государства у них ещё не завершилась, сейчас идёт именно процесс отстаивания своей государственности. А кусают и обвиняют у нас всех, чуть только где слабину почуют.

22 мая 1916 года, в разгар Первой мировой войны, боевая авиация впервые применила ракетное оружие. Однако этому событию предшествовала очень долгая история. Не зря говорят, что многие европейские изобретения лишь повторяли то, что уже изобретено на востоке за сотни лет до этого, но по разным причинам не получило развития или было благополучно забыто.
Один из ярких примеров – боевые пороховые ракеты и стрелы с ракетными ускорителями, которые появились в Китае на рубеже первого и второго тысячелетий. Оттуда они в 14 или в 15 веке попали в Индию, а в начале 19 века были скопированы и усовершенствованы англичанином Уильямом Конгривом.
Но первоначальный оптимизм европейцев в отношении этого оружия вскоре сменился разочарованием из-за его низкой точности и сильной подверженности влиянию ветра. А появление через несколько десятилетий нарезных орудий привело к повсеместному отказу от ракет, которые сильно проигрывали новым артиллерийским системам не только в точности, но и в дальнобойности. Однако в 1916 году это дважды забытое оружие вернулось в третий раз, а причиной его возвращения стали военные аэростаты.
Первые опыты применения воздушных шаров для слежения за вражескими армиями отмечались еще во времена французских революционных войн конца 18 века. В дальнейшем наблюдательные аэростаты использовались в американской гражданской войне, а также - в Великой парагвайской, Франко-прусской, Русско-турецкой, Русско-японской и в ряде других военных конфликтов.
Но наиболее широкое распространение это средство визуальной разведки получило в годы Первой мировой войны, чему способствовал ее позиционный характер. Десятки аэростатов изо дня в день висели на тросах по обе стороны линии фронта. От опытных глаз воздушных наблюдателей, вооруженных мощными биноклями, не могло укрыться ни одно движение в радиусе многих километров. Полученные сведения тут же передавались по телефону на землю, после чего по указанным целям наносила удар артиллерия. Баллоны поднимались с таким расчетом, чтобы их не могли достать вражеские зенитки.
Неудивительно, что одной из первых и наиболее важных задач, поставленных перед боевой авиацией, стала борьба с этим «всевидящим оком». Первым средством такой борьбы являлись стрелы — тяжелые заостренные металлические стержни со стабилизатором, которые летчик высыпал из специального ящика или просто из мешка, пролетая над вражеским аэростатом. Стрелы дырявили оболочку, вызывая утечку газа и заставляя аэростат спуститься.
Но это оружие оказалось малоэффективным. Попасть хотя бы несколькими стрелами в баллон было непросто, но даже в случае успеха дырки после спуска быстро заклеивали, аэростат подкачивали водородом и всего через пару часов «пузырь» снова маячил в небе.
Появление на аэропланах пулеметов тоже не решило проблему, поскольку пробоины от пуль устранялись столь же легко и быстро, как и от стрел. Требовалось новое оружие, которое не просто заставляло бы аэростат на время спуститься, а приводило бы к его полному уничтожению. И в начале 1916 года такое оружие появилось. Лейтенант французского флота Ив Пьер Гастон Ле-Прие (Le-Prieur) вспомнив про древнекитайское изобретение, предложил жечь баллоны ракетами.
Ракета Ле-Прие представляла собой картонную трубку длиной чуть более полуметра с запрессованной пороховой шашкой — двигателем и деревянным носовым конусом с треугольным лезвием, напоминавшим наконечник стрелы. Лезвие предназначалось для протыкания оболочки аэростата, после чего наполнявший ее газ должен был вспыхнуть от реактивной струи.

Сбоку к ракете крепилась длинная деревянная рейка — хвост, служившая для стабилизации в полете. Эти рейки при заряжании вставлялись в пусковые установки — простые металлические трубки диаметром 25 миллиметров, которые приделывали к межкрыльевым стойкам истребителей-бипланов.
Обычно истребитель нес шесть или восемь ракет, но иногда их количество доходило до десяти. Ракеты запускались попарно или залпом с помощью электрозапалов. Пилот осуществлял наведение через простейший рамочный прицел, либо просто «на глазок». Для предохранения от струй раскаленных газов при пусках полотняную обшивку нижнего крыла в районе стоек заменяли алюминиевыми или жестяными листами, а деревянные стойки защищали металлическими накладками.

Пороховая шашка полностью выгорала на дистанции 100-150 метров, а дальше ракета еще примерно метров 300 летела по инерции. Но чтобы гарантированно «запалить» аэростат надо было попасть в него ракетой с работающим двигателем. Малая дальность эффективной стрельбы грозила опасностью врезаться в баллон при малейшем опоздании с выходом из атаки.
Тем не менее, французы решили рискнуть. Весной 1916 года первые партии ракет были изготовлены и установлены на самолеты «Ньюпор-16», ставшие, таким образом, первыми в мире воздушными ракетоносцами. И 22 мая, после короткой тренировки, ракетные истребители впервые вступили в бой. Эксперимент увенчался полным успехом. Французские летчики за несколько минут сожгли ракетами пять из шести немецких привязных аэростатов, висевших в воздухе в районе Вердена, и возвратились без потерь.
Этот триумф вызвал всплеск интереса к изделиям Ле-Прие. Уже через месяц они появились у англичан, еще через два — у итальянцев и русских. Вскоре и немцы, захватив совершивший вынужденную посадку ракетный «Ньюпор», скопировали это оружие.
Наиболее часто французы и русские монтировали установки Ле-Прие на «Ньюпорах», но иногда их можно было увидеть на истребителях «Спад-7» и даже на крупных двухместных «Фарманах». У англичан «Ле-Прие» стояли на истребителях Сопвич «Пап», Де-Хэвилленд DH.2, морских поплавковых истребителях Сопвич "Бэби" и на ночных перехватчиках RAF BE.12.
В 1916-18 годах ракетами были уничтожены сотни аэростатов с обеих сторон. Появились и первые «ракетные асы». Известно несколько случаев, когда ракетами удавалось сбить даже аэропланы, но это можно считать случайностью. Хотя вероятность попадания у «Ле-Прие» была гораздо выше, чем у стрел, она не шла ни в какое сравнение с точностью пулеметного боя. Из-за неэффективного реечного стабилизатора на дистанции 100 м разброс достигал нескольких метров, поэтому даже по неподвижно висящим аэростатам летчики нередко промахивались.
Еще одним серьезным недостатком было ухудшение летных данных самолетов-ракетоносцев. Истребитель с ракетами значительно терял в скорости и не мог вести маневренный воздушный бой. Поэтому при появлении в воздухе вражеских самолетов «охотникам за аэростатами» приходилось отказываться от выполнения задачи и давать залп впустую, чтобы освободиться от лишнего груза и снизить аэродинамическое сопротивление.
Однако причиной очередного отказа от ракет стало не это, а появление в боекомплектах авиапулеметов фосфорных зажигательных пуль, оказавшихся гораздо более эффективным оружием в борьбе как с аэростатами, так и с аэропланами.
В во второй половине 1918 года выпуск пороховых неуправляемых ракет прекратился. На 20 лет они вновь ушли в забвение, чтобы вновь возродиться на более высоком техническом уровне в виде советских "эрэсов", давших первые залпы в 1939 году в жарком небе Халхин-Гола.

Оказывается, ставшая суперхитом и чуть ли не символом Франции песня «Les Champs-Élysées» («Елисейские Поля») — песня Джо Дассена 1969 года — была изначально написана на английском языке и называлась «Waterloo Road» (стихи Майкла Энтони Дейгана, музыка Абракама Васиковича). В этом варианте она была издана в виде сингла британской рок-группой Jason Crest. Потом французский поэт-песенник Пьер Деланоэ переписал стихи по-французски.

В тему...
В Париже и Лондоне небывалое нашествие крыс.

Ах если бы... Там обычные грызуны...

Да нет же, про rattus...

Blue Сanary (с англ. — «Печальная канарейка») — популярная американская песня Винсента Фьорино.

Blue canary, she feels so blue
She cries and sighs, she waits for you
Blue canary, the whole day long
She cries and tries to sing a song

Boy canary will sing a tango
He will sing a sweet lullaby
He will try to chase your blues away
So please sweetheart, don’t cry

Blue canary, don’t feel so blue
For I know just what to do
It won’t take too long to sing this song
And then fly home to you

Blue blue blue canary -
Tweet tweet tweet — the whole day long
She cries and sighs and tries
To — tweet tweet tweet — to sing a song

Итальянский перевод стал популярен в СССР в 1963 году, благодаря пластинке болгарской фирмы «Балкантон», где песня была записана в исполнении болгарского дуэта Марии Косевой и Николы Томова

Blue canary di ramo in ramo,
Gorghegg' al vento il tuo richiamo.
Blue canary attend' invano
Che torni al nido chi and; lontano.

Ogni fior del mio giardinno
Sullo stelo se l’; chinato
Ed ascolt' intimidito
La tua fabola cuorata.

Sopra i rami del gran pinno
Del tuo nido dimenticato
S’ode a sera disperato
Il richiamo — era partito.

Blue canary che affidi al vento
Le tristi note del tuo tormento,
Blue canary col fez all' fronto
Ti sento amico del mio rimpianto.

Blu-blu-blu canary — qui, qui, qui — si perde l’eco.
Se piangi o canti al tramontar — qui-qui — ripete il vento

Автор песни Винсент (Винс) Фьорино играл на тубе в ансамбле Пола Уайтмена. Затем он организовал и собственный ансамбль, а также открыл во Флориде ночной клуб, где исполнял и записывал свои произведения, выпущенные затем на пластинках (в частности, «Золотой тубе»). Песня «Blue Сanary» (слова и музыка) была написана им в 1953 году для известной голливудской актрисы и певицы Дины Шор. До этого, в феврале 1953 года Фьорино (Vince Fiorino Orchestra) выпустил собственный вариант, где соло исполняла его певица Тина. Пластинка Дины Шор вышла в августе 1953 года.

У Фьорино имеется ещё и другая известная песня — «Red canary» (Красная канарейка), выпущенная Vince Fiorino trio.
В дальнейшем песню «Blue Сanary» исполняли многие известные музыканты, как на английском (используя оригинальный текст), так и на других языках. Среди них болгарские исполнители Мария Косева и Никола Томов, итальянский певец Карло Бути в дуэте с Марисой Фьордализо (текст его версии немного отличается от варианта Косевой и Томова); несколько японских исполнителей — The Peanuts, Frank Chickens, Pedro & Capricious, а также Идзуми Юкимура — участница знаменитого в 1950-х годах трио «Саннин мусумэ» (Три дочери). Pedro & Capricious и Идзуми Юкимура исполняли песню на японском языке, но в разных вариантах.

О чём поётся? Вот подстрочник с итальянского:
Печальная канарейка, ей так грустно,
Она плачет и вздыхает, она ждет тебя.
Печальная канарейка, весь день
Она плачет и пытается петь песню.

Парень-кенар споет танго,
Он споет сладкую колыбельную,
Он попробует прогнать прочь твою печаль,
Так пожалуйста, милая, не плачь.

Печальная канарейка, не будь так грустна,
Ведь я знаю, что всего-то и надо сделать.
Не займет много времени допеть эту песню
И затем полететь домой к тебе.

Печальная, печальная, печальная канарейка -
Фить-фить-фить - весь день
Она плачет и вздыхает и пытается
Фить-фить-фить - петь песню.

Я что-то призадумался... Мы ведь знаем если не прямое заимствование по смыслу, то явно написанное "под влиянием" канарейки:

Что меня заставляет петь - бессонные небеса, долины ириса
Если радуюсь, пою, если печалюсь, все-таки пою.
Что меня заставляет петь - дыхание роз, цвет мака
Моя песня освещает меня, и я пою.

Птичка-невеличка, птичка-жемчужинка, да.
Птичка-невеличка, птичка-жемчужинка, да.

Моя песня для этих земных людей, для этих небес рождена,
Когда пою издалека теплит мне душу мою детство.
Когда пою, я вижу мою старость.
Без вопросов на сердце налегает печаль.

Припев.

Моей песне меня научили полеты птиц.
С этой песней я начал разговаривать.
Как говорят, в конце жизни если поет лебедь,
С песней умру, чего мне желать еще больше.

Припев