Если задать вопрос - что было самым главным и наиболее важным в итальянских армиях времен средневековья? - то ответ будет однозначным: конечно же, карроччо! Но сейчас за пределами Апеннинского полуострова, наверное, мало кто знает, что это такое и для чего оно было нужно.
Карроччо представляло собой большую, тяжелую и богато разукрашенную повозку, которую тянула четверка или шестерка белых быков (именно белых и самых лучших из всех, каких удавалось найти). Такие повозки могли различаться размерами и формой, но на них непременно стоял высокий флагшток с армейским знаменем, а иногда - еще один - с личным штандартом полководца. За флагштоком, либо - перед ним возвышался походный алтарь с распятием, возле которого главный армейский капеллан (зачастую - в ранге епископа) возносил молитвы за победу христолюбивого воинства.
Кроме того, на карроччо обычно размещались трубачи, вдохновлявшие солдат пронзительными звуками, а иногда - даже портативный походный орган, на котором во время битв играли религиозные гимны. Непосредственно на самой повозке и вокруг нее стояли лучшие бойцы, защищавшие священную реликвию. Перед боем они давали клятву ценой собственной жизни не допустить ее захвата или уничтожения противником.
Карроччо считалось сакральным символом армии, обеспечивающим ей небесное покровительство. А потеря этого символа расценивалась как величайшее унижение и бесчестье. Полководца, допустившего такое, изгоняли с позором, а в некоторых случаях даже казнили.
29 мая 1176 года итальянские рыцари и ополченцы из так называемой Ломбардской лиги (союз 16 самоуправляемых городов) в битве у городка Леньяно разгромили германское войско императора Священной Римской Империи Фридриха Барбароссы.
В прошлом веке среди западноевропейских военных ходила шутка, что Господь Бог создал итальянскую армию с одной единственной целью - чтобы австрийская армия могла хоть кого-то побеждать. Эта язвительная шутка имела под собой все основания, поскольку в XIX веке Италия умудрилось стать единственной страной Европы, проигравшей колониальную войну африканским аборигенам, а в ХХ веке итальянцев били не только австрийцы, англичане и американцы, но даже греки.
Однако были времена, когда Италия, хотя и раздробленная на множество карликовых государств, могла за себя постоять, если эти мини-государства прекращали междоусобицы и на время объединялись против общего врага. Так произошло, когда Барбаросса решил присоединить север Италии к своим владениям. В решающем сражении тысяче немецких рыцарей и двум тысячам пехотинцев противостояли 1450 итальянских кавалеристов и 2050 пеших воинов.
Итальянская армия заняла позиции у Леньяно, преградив дорогу имперцам. Битва началась со встречной схватки конных рыцарей Барбароссы с примерно семью сотнями миланских рыцарей. В этой схватке миланцы были опрокинуты и рассеяны. Часть из них ускакала в лагерь ополченцев, а другая - в Леньяно где находился конный отряд так называемых "рыцарей смерти" (Compagnia della Morte) из Брешии. По разным данным, в него входило от 300 до 500 всадников, давших клятву погибнуть, но не отступать перед врагом.
Разгромив вражескую конницу, Барбаросса атаковал итальянский лагерь, который упорно защищали пешие копейщики и присоединившиеся к ним остатки миланских рыцарей. Несмотря на стойкость итальянцев, тяжеловооруженные немецкие рыцари постепенно начали брать верх и пробились к карроччо - священной повозке с походным алтарем и знаменем - символу и главной реликвии средневековой итальянской армии. Захват неприятелем этой повозки означал для итальянцев проигрыш сражения, после чего они обычно разбегались или сдавались.
В бою при Леньяно карроччо защищали 300 отборных бойцов Ломбардской лиги, которым удалось отстоять свою святыню. Тем временем на помощь ополченцам прискакали "рыцари смерти" и нанесли фланговый удар по германской армии. Их внезапная атака решила исход сражения. Немцы ненадолго впали в замешательство и этого времени итальянским конникам хватило, чтобы пробиться к охране Фридриха и убить его знаменосца, а затем - сбить с коня самого императора.
Решив, что их предводитель погиб, немцы бежали из вражеского лагеря и несколько километров беспорядочно отступали, преследуемые итальянцами, пока не укрылись за стенами захваченного ими ранее города Павия. Там по императору был объявлен траур, однако, через несколько дней он объявился, живой, хотя и не совсем здоровый. Оказалось, что Фридрих лишь притворился мертвым, а потом сумел ускользнуть от итальянцев, увлеченных погоней за его войском.
Несмотря на "чудесное" спасение, Барбаросса больше не пытался завоевывать Италию, переключив свое внимание на другие земли. С Ломбардской лигой он заключил перемирие на 6 лет, но и после истечения этого срока война не возобновлялась. А в 1189 году рыжебородый император принял участие в очередном крестовом походе и утонул, переправляясь в доспехах через горную реку Селиф, которая сейчас называется Гексу.
Поскольку никаких подробных описаний карроччо от современников не осталось, историки строят предположения, относительно ее назначения. И мнения расходятся в довольно широком диапазоне - от походного алтаря до средства управления войсками с помощью находящихся на повозке трубачей, колокола и флажного семафора.
Повозка войны (итал. carro della guerra), принадлежавшая Милану, была описана в деталях в 1288 году Бонвезином де ла Рива в его книге «Чудеса Милана». Повозка эта была покрыта красным бархатом, буксировалась тремя парами волов, одетых в попоны белого цвета с алыми крестами Св. Георгия, который считался покровителем Милана. На повозке устанавливалось распятие, причём настолько большое, что требовало усилий четырёх человек для установки его, то есть размером было с корабельную мачту.
