Начало нашей эры. Жители Римской империи:

— Ну и дураки эти германские варвары! Как можно жрать свинину с пивом, когда все порядочные люди потребляют хлеб, овощи и вино?!

Германские варвары:

— Ну и дураки эти жители Римской империи! Как можно жрать хлеб, овощи и вино, когда все порядочные люди потребляют свинину с пивом?!

Несколько столетий спустя:

Германские варвары:

— А хлебушек так ниче, если распробовать… И винишко – штука забористая…

Жители Римской империи (уже распадающейся):

— А свинина – все-таки вещь… Но пиво – дрянь!

Проходит еще пара столетий, Римская империя распадается окончательно, начинается бардак, моры и глады.

Средневековые крестьяне (бывшие жители Римской империи + германские и прочие варвары):

— Жрать нечего, жрать нечего, жрать нечего… Зерновые не родят, свиньи дохнут, высокие римские технологии просраны – скоро, наверное, ноги протянем… О, каштанчик растет! А ну, попробуем смолоть его и чего-нибудь испечь!

Христианская церковь:

— Ребят, вы там мелите себе чего хотите, только не забывайте выращивать виноград! Нам для причастия винище требуется.

Средневековые крестьяне Северной Европы:

— Так у нас холодно — нифига не вызревает и сплошная кислятина получается!

Христианская церковь:

— Наплевать. Все равно выращивайте.

Крестьяне (пожертвовав часть земли под виноградники):

— Жрать нечего, жрать нечего, жрать нечего… Пойти, что ли, в общинные леса поохотиться?

Зарождающийся феодализм:

— А хрен вам! Было общинное – стало наше, так что пошли вон из наших лесов!

Крестьяне:

— Бл…дь!!!

Христианская церковь:

— И вообще, мясо – вредно. Во всяком случае, по средам, пятницам, субботам, в Рождественский пост, в Великий пост… короче, две трети года жрать его мы вам запрещаем.

Крестьяне и феодалы:

— Бл…дь!!!

Церковь (западная):

— Зато в пост можно есть яйца!

Церковь (восточная):

— Нет, нельзя!

Крестьяне и феодалы:

— Да вы уж как-нибудь разберитесь между собой, что ли!

Церкви (западная и восточная):

— Нам некогда, у нас раскол. Впрочем, можете лопать рыбу – на это мы обе согласны.

Феодалы:

— О, класс! Да, кстати, крестьяне: пруды-озёра-реки теперь тоже наши.

Крестьяне:

— Бл…дь! И что нам теперь жрать?

Феодалы и церковь:

— Как что? Вон, репа в огороде, капуста, бобы, опять же… Кстати, тут кто-то, кажется, придумал каштаны в муку молоть? Ну вот, в самый раз для вашего брюха!

Крестьяне мрачно жрут каштановый хлеб, заедая овощами с огорода: сначала плюются, потом привыкают. В протоколах инквизиционного допроса жителей окситанской деревни Монтайю начинает фиксироваться ласковое обращение к любимой женщине: «капусточка моя».

Феодалы и зарождающееся купечество:

— А мы зато жрём мясо, а мы зато жрём мясо! Ой, блин, а что это так в ноге кольнуло?

Медики будущего (злорадно):

— А это, ребята, подагра! Развивается при чрезмерном употреблении мяса и недостаточном употреблении овощей. «Королевская болезнь» ещё называется.

Феодалы и купечество (польщённо):

— А-а, ну раз королевская, тогда ладно. Всё равно смердам хуже нашего!

Медики будущего:

— Ещё бы, у них у каждого первого дефицит животного белка в рационе. И неурожаи по семь раз за двадцать лет… А впрочем, всё равно вам всем это скоро будет по барабану.

Крестьяне, феодалы и купечество:

— Почему?

Генуэзцы, везущие на своих кораблях из Крыма чумную палочку:

— А вот почему!!!

Чума принимается косить белковонедоедающую бедноту и подагрических авитаминозных богатеев.

Выжившие (две трети населения):

— О, а ресурсов-то как-то больше стало…

Крестьяне и прочая беднота:

— А рабочих рук меньше! Так, ребята, слушайте сюда: хотим повышенную зарплату и землю в аренду на льготных условиях!

Феодалы и купечество:

— А ху-ху не хо-хо?

Крестьяне и беднота:

— А серпом-молотом по башке?

Начинаются восстания майотенов, тюшенов и прочих чомпи. Восстания, конечно, подавляются, но жить становится всё-таки немножко легче. Особенно на югах.

Сицилийцы:

— Мужики, смотрите, какую мы штуку придумали – «макароны» называется! Вроде пасты, только хранить можно очень долго!

Вся остальная Италия:

— Тьфу, гадость сушёная!

Сицилийцы:

— Ничё-ничё, это вы просто ещё не распробовали!

Испанцы (возвращаясь из только что открытого Нового Света):

— А мы тут вам картошечки с помидорчиками привезли.

Вся остальная Европа:

— И на хрена они нам?

Испанцы:

— Ну, не знаем, индейцы вон как-то жрут…

Европа (пытаясь прожевать картофельные ягоды):

— Бл…дь!!! Да это же отрава!!!

Испанцы:

— Ничё-ничё, это вы ещё просто не распробовали… А, впрочем, не хотите – не надо. Вот вам тогда кукуруза.

Крестьяне Северной Италии:

— А ну, а ну, дайте сюда, может, нам подойдёт… Ух ты! Подошла! И родит в десять раз больше, чем пшеница! Теперь мы только её жрать и будем!!!

Медики будущего:

— Ой, ребята, не надо только её! В ней же никотиновой кислоты нет! Вы бы хоть зелени какой к ней добавили…

Крестьяне:

— Да ну нафиг.

В итоге по Северной Италии прокатывается эпидемия пеллагры, вызванной отсутствием в рационе никотиновой кислоты.

Тем временем в немецком Виттенберге:

Мартин Лютер (прибивая молотком 95 тезисов к дверям Замковой церкви):

— Тук-тук… Нафиг Рим… Тук-тук… Нафиг папу… Тук-тук… Нафиг вообще всё это идолопоклонничество…

Германия (оживившись):

— Что, и посты без мяса тоже нафиг?

Мартин Лютер:

— Тук-тук… Угу. И их тоже.

Германия:

— Ура!!!

Начинаются религиозные войны. В результате половина Европы порывает с католицизмом выкорчёвывает виноградники в северных районах и разрешает себе лопать мясо круглый год. Мясо, правда, по карману далеко не всем, поэтому нищим протестантам приходится жрать в основном те же зерновые, что и нищим католикам. Зерновые родят по-прежнему хреново (сам-два или даже сам-один – короче, сколько посадили, столько и собрали), и живётся народу, мягко говоря, голодновато, до тех пор, пока в восемнадцатом веке во Франции…

Фармацевт и агроном Антуан Огюст Пармантье:

— Европа!!! Слушай меня!!! Я сделал великое открытие!!!

Европа:

— Ась?

Пармантье:

— Помните, испанцы из Америки картошку привозили?

Европа:

— Ага. Отрава редкая. Свиньи, правда, клубни хорошо жрут – так для свиней с тех пор и выращиваем.

Пармантье:

— Я тут в прусском плену побывал – есть было нечего, так я этими клубнями вместе со свиньями питался. И знаете, очень так ничего на вкус!

Европа (недоверчиво):

— Да ну?

Пармантье:

— Приходите ко мне на обед, попробуете!

Пармантье устраивает картофельные званые обеды, на которые приглашает всяких знаменитостей вроде Лавуазье и Бенджамина Франклина.

Европа (убедившись, что знаменитости не сдохли):

— Гляди-ка, а в этом и впрямь что-то есть… Давайте, что ли, сеять картофель?

Ирландцы:

— Давайте, давайте! У нас проклятые англичане все поля под пастбища отжали – так хоть картошкой сыты будем. Места ей много не нужно, родит она классно – только её и будем теперь сеять!

Агрономы будущего (встревоженно):

— Нет, нет, только не монокультура! Вы что, забыли, что в Северной Италии было?

Ирландцы (мрачно):

— Какая, нахрен, разница? У нас всё равно выбора нет – жрать-то больше нечего!

В середине девятнадцатого века по Ирландии прокатывается эпифитотия фитофтороза и уничтожает все посевы картофеля. Начинается Ирландский картофельный голод, в результате которого погибает как минимум четверть населения Ирландии.

Чуть-чуть ранее (снова) во Франции…

Повар Николя Франсуа Аппер:

— Господа! А вы знаете, что если еду запаять в жестяные банки и прокипятить, то она будет храниться о-о-очень долго?!

Наполеон Бонапарт:

— Хм, хм… А ведь это решает проблему снабжения припасами моих победоносных войск в той ж@пе мира, куда я собираюсь их повести… В производство, немедленно!!!

И вот тут происходит натуральная революция в мире жратвы. До изобретения Аппером консервов продукты умели хранить либо солёными, либо копчёными/вялеными (ну ещё вот сыр из молока умели делать и варенье – тоже, в сущности, способ консервации). Теперь же можно было сохранять практически ЛЮБУЮ жрачку годами – а значит, можно возить продавать её на любое расстояние.

В итоге жратва предсказуемо дешевеет – особенно если учесть, что к тому времени селекционеры наконец-то довели до ума домашний скот (в частности, из тощих и борзых свиней Средневековья вывели нормальных толстых хрюх) и сельскохозяйственные культуры (та же пшеница – ура! – начала родить как минимум сам-десять). Широкие массы населения чуть ли не впервые в истории перестают регулярно голодать, тем более что дальше прогресс прёт со страшной силой…

Американец Джон Гори (1850 год):

— Ребята, я изобрёл ХОЛОДИЛЬНИК!!!

Американские железнодорожные компании:

— А что если поставить его на колеса… Ух ты, получился вагон-рефрижератор! Производители жратвы, налетай! Предлагаем железнодорожные перевозки!

Производители:

— Клёво! А можно ещё быстрее перевозить? Самолётом, там, например…

Авиастроители:

— Нет, пока нельзя… И сейчас пока нельзя… И сейчас тоже ещё нельзя… О, уже можно! Только дороговато получится.

Производители:

— Ничего, кому надо – купят.

Население (за последние 150 лет выросшее на целую голову и откормившееся в среднем килограмм на 20, глядя на себя в зеркало):

— Ух ты ж чёрт, кажется, пора худеть…

Глянцевые журналы:

— Жрать не модно! Жрать не модно! Модно не жрать!

Производители (журналам, тихо):

— Да вы чего, опупели???

Журналы (исправившись):

— Модно жрать только диетическое! Только растительное! Нет, только белковое! Нет, только без ГМО! Нет, только специально разработанное в лабораториях ведущих британских учёных! Только сырое! Только варёное! Только жареное на оливковом, нет, на облепиховом, нет, на кокосовом масле! Только утром! Только в полдень! Только после захода солнца!..

Население (поглощая одновременно сырое, варёное и жареное сразу на всех маслах с утра до вечера):

— Ага, ага, ага… Я вот уже чувствую, как худею прямо на глазах… Килограммы прямо улетают!.. Ой, а что это ремень на мне лопнул?

Средневековые крестьяне (глядя с того света на своих потомков):

— НУ ВЫ, БЛ…ДЬ, И ЗАЖРАЛИСЬ!!!