Кир БУЛЫЧЕВ

                            НЕ ГНЕВИ КОЛДУНА!

                          Фантастический рассказ

     В наши дни никто в колдунов не верит.  Создается впечатление, что они
вымерли даже в литературе.  Изредка мелькнет там волшебник. Но волшебник -
это не колдун,  а куда более воспитанный пришелец с Запада. Пока наши деды
не  начитались  в  детстве  сказок  братьев  Гримм  и  Андерсена,   они  о
волшебниках и  не подозревали,  а теперь вот какой-нибудь гном нам ближе и
понятнее, чем простой колдун.
     Этим феноменом и  объясняется то,  что  когда колдун вышел из  леса и
направился к Удалову, тот даже не заподозрил дурного.

Удалов кинул  взгляд на  колдуна,  затем  снова уставился на  удочку.
Ловилось неплохо,  хотя  и  стояла поздняя осень,  с  утра примораживало и
опавшие листья похрустывали под ногами, как вафли.
     Колдун наклонился над  ведром,  в  котором лежали,  порой вздрагивая,
подлещики, и сказал:
     - Половину отдашь мне.
     - Еще  чего, -  улыбнулся Удалов  и  подсек.  На  этот  раз  попалась
плотвичка. Она прыгала по жухлой траве, старалась нырнуть обратно в озеро.
     - Поделись, - сказал колдун. - Я здесь хозяин. Со мной делится надо.
     - Какой год сюда приезжаю рыбачить, -  сказал Удалов, кидая плотвичку
в ведро, - хозяев не видал. У нас все равны.
     - Я здесь недавно, - сказал колдун, присаживаясь на корточки и болтая
пальцем в ведре. - Пришел из других мест. Мирный я, понимаешь?
     Тогда-то Удалов впервые пригляделся к колдуну и остался недоволен его
внешним видом.
     - Вы  что, -  спросил он, -  на  маскарад собрались или  из  больницы
сбежали?
     - Как  грубо, -  вздохнул  колдун. -  Ниоткуда  я  не  сбежал.  Какую
половину отдашь?  Здеь у тебя шесть подлещиков,  три ерша и плотвичка. Как
делить?
     Удалов понял,  что этот человек не шутит. И, как назло, на всем озере
ни одного рыбака.  Хоть шаром покати.  Кричи не кричи, не дозовешься. А до
шоссе километра три, и все лесом.
     - А вы где живете? - спросил Удалов почти вежливо.
     - Под корягой, -  сказал колдун. -  Холодно будет,  чью-нибудь пустую
дачу оккупирую. Я без претензий.
     - А что, своего дома нету?
     Рыбалка была испорчена. Ладно, все равно домой пора. Удалов поднялся,
вытащил из воды вторую удочку и начал сматывать рыболовные орудия.
     - Дома  своего  мне  не  положено,   потому  что  я  колдун,  вольное
существо, -   начал  было  колдун,   но,   заметив,   что  Удалов  уходит,
возмутился. -  Ты что,  уйти хочешь? Перечить вздумал? А ведь мне никто не
перечит.  В старые времена от одного моего вида на землю падали,  умоляли,
чтобы я чего добровольно взял, не губил.
     - Колдунов не бывает. Это суеверие.
     - Кому суеверие, а кому и грустная реальность.
     - Так чего же вас бояться?
     Удочки были смотаны.  Удалов попрыгал,  чтобы размять ноги.  Холодно.
Поднимается ветер. Из-за леса ползет туча - то ли дождь будет, то ли снег.
     - Ясное дело,  почему боялись, -  сказал колдун. -  Потому что  порчу
могу навести.
     - Это в каком смысле?
     Глаза колдуна Удалову не нравились. Наглые глаза, страшноватые.
     - В самом прямом, -  сказал колдун. - И на тебя порчу могу навести. И
на корову твою, и на козу, и на домашнюю птицу.
     - Нет у меня скота и домашней птицы, -  сказал Удалов, поднимая ведро
и забрасывая на плечо удочки. -  Откуда им быть, если я живу в городе. Так
что прощайте.
     Удалов быстро шел по лесной тропинке,  но колдун не отставал.  Вился,
как слепень, исчезал за деревьями, снова возникал на пути и все говорил. В
ином случае Удалов поделился бы с  человеком рыбой,  не жадный,  но тут уж
дело  принципа.   Если  тебе  угрожают,  сдаваться  нельзя.  И  так  много
бездельников развелось.
     - Значит, отказываешься? Значит, не уважаешь? - канючил колдун.
     - Значит, так.
     - Значит, мне надо меры принимать?
     - Значит, принимай.
     - Так я же на тебя порчу напущу. Последний раз предупреждаю.
     - Какую же?
     - Чесотку могу. И лихорадку могу.
     - Противно слушать. От этого всего лекарства изобретены.
     - Ну хоть двух подлещиков дай.
     - И не проси.
     - Стой! -  колдун забежал вперед и преградил путь. -  В последний раз
предупредил!
     - Не  препятствуй.  Я  из-за  тебя на  автобус опоздаю,  домой поздно
приеду, завтра на службе буду невыспавшийся. Понимаешь?
     - На службу ходишь? - удивился колдун. - И еще рыбку ловишь?
     - А как же? - Удалов отстранил колдуна и проследовал дальше. - Как же
в жизни без разнообразия? Так и помереть можно. Если бы я только на службу
ходил да с женой общался,  без всякого хобби,  наверное, помер бы с тоски.
Человеку в  жизни необходимо разнообразие.  Без  этого он  не  человек,  а
существо.
     Колдун шел рядом и  соглашался.  Удалову даже показалось,  что колдун
сейчас сознается,  что и  у  него есть тайное хобби,  к  примеру собирание
бабочек или жуков.  Но вместо этого колдун вдруг захихикал,  и было в этом
хихиканье что-то тревожное.
     - Понял, - сказал колдун. - Смерть тебе пришла, Корнелий Удалов. Знаю
я, какую на тебя напустить порчу.
     - Говори, - Удалов совсем осмелел.
     - Смотри же.
     Колдун выхватил клок из  серой бороды,  сорвал с  дерева желтый лист,
подобрал с земли комок,  стал все это мять,  причитая по-старославянски, и
притом приплясывать.  Зрелище было неприятным и тягостным, но Удалов ждал,
словно не мог оставить в лесу припадочного человека.  Но ждать надоело,  и
Удалов махнул рукой,  оставайся, мол, и пошел дальше. Вслед неслись вопли,
а потом наступила тишина.  Удалов решил было, что колдун отвязался, но тут
же сзади раздались частые глухие шаги.
     - Все! -  задышал в спину колдун. - Заколдованный ты, товарищ Удалов.
Не будет в твоей жизни разнообразия.  Такая на тебя напущена порча.  Будет
твоя жизнь идти по однообразному кругу, день за днем, неделя за неделей. И
будет она повторяться точь-в-точь.  И  не  вырвешься ты из этого порочного
круга до самой смерти и  еще будешь меня молить,  чтобы выпустил я тебя из
страшного плена,  но я только захохочу тебе в лицо и спрошу:  <А про рыбку
помнишь?>
     И сгинул колдун в темнеющем воздухе.  Словно слился со стволами осин.
Только гнетущая влажная тяжесть опустилась на лес. Удалов помотал головой,
чтобы отогнать воспоминание о колдуне,  и поспешил к автобусной остановке.
Там  уже,  стоя  под  козырьком и слушая,  как стучат но нему мелкие капли
дождя,  подивился,  что колдун откуда-то догадался  о  его  фамилии.  Ведь
Удалов колдуну, естественно, не представлялся.
     Еще  в  автобусе Удалов о  колдуне помнил,  а  домой пришел -  совсем
забыл.
     Утром Удалова растолкала жена.
     - Корнелий, ты до обеда спать намерен?
     Потом подошла к кровати сына Максимки и спросила:
     - Максим, ты в школу опоздать хочешь?
     И тут же:  плюх-плюх - на сковородку яйца, пшик-пшик - нож по батону,
буль-буль - молоко из бутылки, ууу-ууу-иии - чайник закипел.
     Удалов  поднялся с  трудом,  голова тяжелая,  вчера  перебрал свежего
воздуха. С утра сегодня заседание. Опять план горит...
     - Максим, - спросил он. - Ты скоро из уборной вылезешь?
     В  автобусе,  пока ехал на службу,  заметил знакомые лица.  В конторе
была видимость деловитости.  Удалов раскланялся с кем надо, прошел к себе,
сел за свой стол и  с подозрением оглядел его поверхность,  словно там мог
таиться скорпион.  Скорпиона не было.  Удалов вздохнул,  и начался рабочий
день.
     - Когда Удалов вернулся домой, на плитке кипел суп. Ксения стирала, а
Максимка готовил уроки. За окном стояла осенняя мразь, темно, как в омуте.
Стол,  за которым еще летом играли в домино,  поблескивал под фонарем, а с
голых кустов на него сыпались ледяные брызги. Осень. Пустое время.
     Незаметно прошла  неделя.  День  за  днем.  В  воскресенье Удалов  на
рыбалку не поехал, какой уж там клев, сходили в гости к Антонине, Ксениной
родственнице, посидели, посмотрели телевизор, попили чаю, вернулись домой.
Утром в понедельник Удалов проснулся от голоса жены:
     - Корнелий, ты что, до обеда спать собрался?
     Потом жена подошла к кровати Максимки и спросила:
     - Максим, ты намерен в школу опоздать?
     И тут же:  плюх-плюх -  о сковородку яйца, пшик-пшик - нож по батону,
буль-буль-буль - молоко из бутылки, ууу-иии - чайник закипел.
     Удалов с трудом поднялся, голова тяжелая, а сегодня с утра совещание.
А потом дела, дела...
     - Максим! - крикнул он. - Ты долго будешь в уборной прохлаждаться?
     Как  будто  перед  мысленным слухом  Удалова прокрутили магнитофонную
пленку. Где он все это слышал?
     В конторе суетились,  спорили в коридоре. Удалов прошел к себе, сел и
с подозрением оглядел поверхность стола,  словно там мог таиться скорпион.
Скорпиона не было. Удалов вздохнул и принялся готовить бумаги к совещанию.
     В  воскресенье Удалов хотел было съездить на  рыбалку,  да  погода не
позволила,  снег с  дождем.  Так  что после обеда он  спустился к  соседу,
побеседовали, посмотрели телевизор.
     В  понедельник  Удалов  проснулся  от  странного  ожидания.  Лежал  с
закрытыми глазами и ждал. Дождался:
     - Корнелий, ты до обеда спать собираешься?
     - Стой! - Удалов вскочил и с размаху босыми пятками в пол. - Кто тебя
научил? Других слов не знаешь?
     Но жена будто не слышала. Она подошла к кровати сына и сказала:
     - Максим, ты намерен в школу сегодня идти?
     И тут же: плюх-плюх - о сковородку яйца...
     Удалов стал совать ноги в  брюки,  спешил вырваться из  дома.  Но  не
получилось. Поймал себя на нервном возгласе:
     - Максим, ты скоро из уборной... - и осекся.
     Опомнился только на улице. Куда он едет? На службу едет. Зачем?
     А в конторе была суматоха. Готовились к совещанию по итогам месяца...
Но  стоило  Удалову поглядеть на  потертую поверхность своего  стола,  как
неведомая сила подхватила его и вынесла вновь на улицу.  Почему-то побежал
он к рыбному магазину и, отстояв небольшую очередь, купил щуку, килограмма
в  три  весом.  Завернул щуку  в  газету  и  с  этим  свертком появился на
автобусной остановке.
     ...Сыпал мокрый снежок,  таял на  земле и  корнях деревьев.  Лес  был
молчалив. Внимательно прислушивался к тому, что произойдет.
     - Эй, - сказал Удалов несмело.
     Из-за дерева вышел колдун и сказал:
     - Щуку принес? В щуке костей много.
     - Откуда же в щуке костям быть? - возмутился Удалов. - Это же не лещ.
     - Лещ-то  лучше, -  сказал колдун.  Пощупал рукой  висящий из  газеты
щучий хвост. - Мороженая?
     - Но свежая, - сказал Удалов.
     - А что,  допекло? -  колдун принял щуку,  как молодой отец ребенка у
роддома.
     - Сил больше нет, - признался Удалов, - плюх-плюх, пшик-пшик...
     - Быстро, - сказал колдун. - Всего две недели прошло.
     - Я больше не буду, - сказал Удалов.
     Колдун поглядел на серое небо, сказал задумчиво:
     - Что-то я  сегодня добрый.  А  казалось бы,  чего тебя жалеть?  Ведь
заслужил наказание?
     - Я вам щуку принес. Три кило двести.
     - Ну ладно, подержи.
     Колдун вернул щуку Удалову и принялся совершать руками пассы. На душе
у Корнелия было гадко. А вдруг это шутка?
     - Все, -  сказал колдун,  протягивая руки  за  рыбой. -  Свободен ты,
Удалов. Летом будешь мне каждого второго подлещика отдавать.
     - Обязательно, - сказал Удалов, понимая уже, что его провели.
     Колдун закинул щуку на плечо, как винтовку, и зашагал в кусты.
     - Постойте, - сказал Удалов вслед. - А если...
     Но  слова его запутались в  мокрых ветвях,  и  он понял,  что в  лесу
никого нет.
     Удалов вяло добрел до  автобусной остановки.  Он  покачивал головой и
убеждал  себя,  что  хоть  колдун -  отвратительная  личность,  шантажист,
вымогатель...  Пока Удалов добрался до дому,  он так измучился и постарел,
что какая-то девушка попыталась уступить ему место в автобусе.
     В  страхе он  улегся спать  и  со  страхом ждал  утра,  во  сне  ведя
бесцельные и озлобленные беседы с колдуном.  И чем ближе утро,  тем меньше
он верил в избавление...
     Но обошлось.
     На  следующее утро  Ксения  сварила  манную  кашу,  Максимка  заболел
свинкой  и  не  пошел  в  школу,   а  самому  Удалову  пришлось  уехать  в
командировку в Вологду, сроком на десять дней.